— Я чувствую себя очень виноватой перед ним.
— А что ты такого натворила?
— Ну… Он такой хороший, внимательный, а я – дура.
— То, что ты – дура, не объясняет, что ты конкретно натворила.
— Я не должна была так поступать! (бесплодный разговор в поисках виноватых непонятно в чем).

Пожалуй, чувство вины – одно из наиболее деструктивных для психики человека. Однако оно очень удачно используется людьми в своих целях. Прекрасное орудие управления человеком.

Чувство вины можно определить как разрушительное эмоциональное состояние, направленное на себя в ситуации, когда мы совершили то, что сами для себя считаем неприемлемым. Это своего рода «самопредательство». Мы сверяем свои поступки со своими ценностями, и, если преступаем их, то превращаемся в преступников. Сами же выносим себе приговор и приводим его в исполнение. Не зря есть поговорка: «повинную голову меч не сечет». Верно, потому что мы сами себе становимся палачами, и намного более эффективными, чем кто-то извне.

Хотя… Всегда ли мы преступаем СОБСТВЕННЫЕ ценности, когда испытываем чувство вины? Не зря же одной из самых эффективных психологических манипуляций является использование чувства вины другого человека с целью сделать его послушным, готовым на все. Как можно навесить чувство вины на другого? Только если убедить его в том, что то, что он совершил — неприемлемо для него же самого. Иными словами — внушить ему такие ценности и убеждения, которые невозможно не преступить.

Поэтому чаще всего предпосылки невротической вины закладываются в детстве, когда ребенку внушить что-либо значительно проще, чем взрослому. Например: «ты всегда должна быть послушной девочкой», «хороший сын никогда не подводит своих родителей». И когда ребенок поверит в эти «всегда» и «никогда», он откроет душу для чувства вины. И неважно, послушна ли она и подвел ли он родителей. Достаточно указать ребенку на его «непослушание» (реальное или мнимое), убедить ее в истинности этого непослушания — и чувство вины обеспечено. Родитель, обращающийся к ребенку «ты подвел меня», давит на это убеждение и вызывает чувство вины.

Когда мы вырастаем, детские установки никуда не исчезают, только иногда получают новое истолкование. Например, «правильная, послушная девочка» таковой становится не только для своей мамы, но и для любых других людей, с кем приходится иметь дело. В такой ситуации сказать «нет» другому чревато самообвинением (как же так?! Ты не должен/должна огорчать других людей, хорошие девочки/мальчики так никогда не поступают!)

Такой механизм формирования вины широко используется в религии (и не только). Многие религиозные секты и организации (как официальные, так и не очень) известны очень жесткими кодексами морально-нравственного поведения, не нарушить которые очень трудно. Особенно в той области, которая касается взаимоотношений полов. Например, прелюбодеяние может определяться как любой интерес к «чужим» женщинам или мужчинам. Чем жестче правила, тем больше шансов, что верующий их нарушит, и будет испытывать чувство вины (греховности). Оно, в свою очередь, делает человека управляемым и готовым почти на все, чтобы искупить вину. То есть виноватыми мы будем ощущать себя обязательно перед кем-то, кто «вложил» в нас те или иные убеждения.

Однажды меня пытались «завербовать» в одну сетевую компанию, торгующую пищевыми добавками, БАДами (я изучал приемы манипуляций при «вербовке» в сетевые компании). После долгой речи в стиле «наши БАДы бадистей, чем все остальные БАДы», харизматичная женщина средних лет участливо спросила меня:

— У вас ведь есть дети?

— Есть, — ответил я и приготовился к тому, что дети станут аргументом в борьбе за покупателя, то есть за меня.

— Так подумайте об их здоровье! Покупая наши продукты, вы инвестируете в их будущее!

— Как-то не хочу я их покупать.

— Ну, ладно вы себе не покупаете – вы взрослый человек, отец, но разве вы не хотите подумать о своих детях?! – взгляд женщины стал осуждающим, а в голосе сквозило недоумение.

— Я много думаю о своих детях.

— Вот мои дети пьют то-то и то-то, они ничем не болеют… А ваши дети…

— Да оставьте в покое вы моих детей! – взорвался я. – Если вы так любите моих детей, то подарите им ваши БАДы! На меня пытались «навесить» чувство вины за то, что я плохой отец (не хочу купить великолепные БАДы). Если бы я попался на эту уловку, то купил бы их – чтобы доказать в первую очередь себе, а потом и этой тетке, что я хороший папа.

Важно разделить вину и ответственность: их любят смешивать, говоря «ты виноват», а подразумевая «ты ответственен за это». Ответственность – это осознание себя причиной того, что произошло, происходит и будет происходить, и она не имеет никакой связи с виной. Можно быть ответственным, но не чувствовать себя виноватым. Когда я отвечаю за что-то, то я исправляю негативные последствия своих неверных действий, или принимаю поздравления за положительные результаты (без ложной скромности). Когда я несу вину за что-то, то я не делаю ничего – я казню сам себя. Иными словами, вину не исправляют, вину – искупают. Это состояние жертвы, когда я не могу уже ничего исправить (так как действие уже совершено), но могу загладить последствия — подарками, самобичеванием и т.п. Ответственность неразрывно связана с ощущением силы (в моих силах сделать то-то и то-то), вина – с ощущением бессилия.

Вина отличается и от стыда. Если вина – интимно-личностное состояние, то стыд – публичное. Он возникает тогда, когда другие люди узнают о том, что мы делаем что-то предосудительное, и для нас важно мнение других людей. Мы при этом четко понимаем, что делаем что-то, что обществом не одобряется («постыдные вещи»). Стыд возникает также тогда, когда мы думаем о том, что другие только могут узнать об этом («а вдруг они узнают?»). То есть при ощущении стыда в нашем воображении или в реальности всегда присутствуют другие люди, мнение которых для нас важно. Пока этих других людей нет – стыд не появляется. Можно делать что-то постыдное (с позиций общества), но этого совершенно не стыдиться – до тех пор, пока тайное не становится явным. Впрочем, стыда может и не быть, если вам совершенно все равно, что будут о вас думать любые люди, в том числе и самые близкие, или же если вы не разделяете мнения других людей о том, что правильно, а что – нет.

Еще есть совесть.

Совесть как раз можно определить как своего рода «зрелое» чувство вины, в отличие от невротической вины. Совесть – способность личности самостоятельно формулировать свои ценности и нравственные обязательства и потребность их реализовывать на практике. То есть в своей оценке собственных действий я опираюсь не на навязанные извне (родителями, школой, друзьями и так далее) ценности, а на те, которые я принял осознанно, взвесив и измерив для самого себя. Отречься от совести можно, если отречься от самого себя.

Совесть адекватна ситуации и нашим собственным силам, вина адекватна только внутренним установкам, она нечувствительна к реальности. Например, перед нами стоит какая-то очень сложная задача, и мы совсем не уверены в успехе. Как можно успокоить свою совесть? Тем, что мы сделали все, что было в наших силах, чтобы добиться результата (по крайней мере, мы ощущаем это). Если мы на самом деле не сделали то, что могли бы сделать, то совесть об этом напоминает («могли же вот в этот момент… – но поленились»). Если же сделано все, что в ваших силах, но все равно терзает дискомфорт – это вина, вытекающая, возможно, из установки «я всегда должен держать слово» или «я всегда должен быть успешен». Эти установки нечувствительны к реальности, они оторваны от нее. Как отличить одно от другого? Спросить себя: а что еще РЕАЛЬНО я мог сделать в данной ситуации?

Существует еще одно особенное состояние – экзистенциальная вина. Это сожаление о тех возможностях, которые у нас были, но которыми мы не воспользовались, потому что испугались и нашли тысячу надуманных поводов, чтобы что-либо не делать. Мы жалеем о том, что уже невозможно исправить, и при этом ответственность остается все равно на нас. Как избавиться от чувства вины? Ответить на этот вопрос просто, а вот сделать – намного труднее. Если вы чувствуете свою вину перед кем-то, спросите себя: «Что именно я сделал?» и «Что в моих силах сделать, чтобы изменить ситуацию»? Если вы можете исправить (исправить, а не искупить!) сделанное – исправьте. Если нет, ответьте на вопрос: «Какие именно внутренние правила я нарушил, за которые теперь сам себя наказываю?». Но эта работа оказывается эффективной чаще с хорошим психологом/психотерапевтом.

Главное заключается в том, чтобы вместе с чувством вины не избавиться еще и от чувства совести и ответственности. Да, есть люди, отменившие для себя всякую совесть (то есть избавившиеся от всяких морально-нравственных установок). Но счастливыми таких людей назвать нельзя.

автор: Илья Латыпов на ЖЖ
источник