Октябрь здесь: в кольце прохладных рук, в разбеге улиц, в тайнах троп кленовых…
Ты спрашиваешь, что такое «друг»? Что для меня венчает это слово сейчас, когда мы в возрасте потерь, и в каждом близком ощущаем солнце?
Октябрь здесь. Возьми его, примерь, он синеглаз и мудр, звенит и льëтся.
Октябрь здесь, он рвëтся изнутри, ему, как счастью, в межреберье тесно. Когда ты выжат, выстужен, охрип, то друг, не дрогнув, продолжает песню. И можно слушать, нажимать repeat, и ощущать на вдохе: отболело. Когда ты истощëн, измят, разбит, друг отзовëтся: «Чувствую, ты – целый. Пускай сейчас ты соль, стекло и тьма. Я слушаю. Ушами, сердцем, кожей. Ведь слушать всë равно, что обнимать, так и молитва с памятью похожи (то и другое – собранность души). Ты видишь куст терновника колючий, а за кустом такая даль и ширь, т а к а я музыка, мне не озвучить...»

Октябрь здесь. Он медлит на крыльце, а воздух стынет, паром голубея. Друг изучает карту, помнит цель, когда ты в замешательстве слабеешь.
Повсюду свет: в кольце прохладных рук, в воде, в аллеях, пахнущих ванилью. Ты спрашиваешь, что такое «друг»? Наверно пристань, или даже крылья. Всë примечать, хранить, благодарить, хоть сердце непослушное немеет… Я тоже буду другом, как умею.
Октябрь от солнца щурится, смотри.
Татьяна Георгиева